Предупреждение об уголовной ответственности: эффективная мера уголовно-процессуальной профилактики или пережиток прошлого?

Предупреждения об уголовной ответственности свидетелей и потерпевших за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний, экспертов – за дачу заведомо ложного заключения, иных участников уголовного судопроизводства – за некоторые другие преступления против правосудия, будучи предусмотренными уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, подвергаются критическому анализу. О таких предупреждениях говорится как о признаваемых практическими работниками само собой разумеющихся процессуально-профилактических мерах, подлежащих применению в целях предотвращения отказа или уклонения адресатов от надлежащего исполнения распространяемых на них запретов и обязанностей. Вместе с тем подобные меры оцениваются как несколько странные, плохо согласующиеся с известным принципом презумпции знания уголовного закона, в том числе в условиях ее принципиальной опровержимости. В связи с этим выявляются причины введения подобных требований в предмет уголовно-процессуального регулирования – они усматриваются в обстоятельствах возникновения раннесоветской системы уголовной юстиции, обусловленных отрицанием любых религиозных обрядов в деятельности государственных органов, в том числе используемых в судопроизводстве Российской империи свидетельских и экспертных присяг. Одновременно говорится о причинах сохранения и даже расширения подобных требований в постсоветский период – они предположительно связываются с оставлением без должного внимания данных вопросов авторами-разработчиками действующего уголовно-процессуального закона. В завершение приводятся аргументы, исключающие возможность полной реставрации дореволюционных гарантий надлежащего исполнения участниками уголовного судопроизводства своих процессуальных обязанностей. Вместе с тем сама по себе практика использования тождественных присяг оценивается как имеющая весьма высокий профилактический потенциал, по крайней мере, гораздо больший по сравнению используемыми в настоящее время предупреждениями об уголовной ответственности. В связи с этим законодателю предлагается задуматься о возвращении в сферу уголовного судопроизводства подобных юридических гарантий, но в несколько иной, сугубо светской, т. е. исключающей религиозную направленность, форме. Одновременно говорится о разумности деформализации предупреждений об уголовной ответственности с их переводом в разряд дискреционных полномочий дознавателей, следователей, судей для использования по собственному усмотрению в тактических целях.